В ГОСТИ К СНЕЖНОЙ КОРОЛЕВЕ «Побывать на Караби, и не спуститься в ее известнейшую ледяную пещеру – Бузлук, просто преступление…», - постоянно твердил Володя Толстов, только разговор заходил о карстовых полостях крупнейшего крымского нагорья. И в один уже совсем не летний день мы решились на путь в двенадцать километров туда и столько же – обратно в Пчелиное. Проводником был, конечно, Толстов. Дорога, если можно так назвать брожение по каменным полям и вниз-вверх через карстовые воронки, была, тем не менее, интересной: попадались по пути пещеры и гроты. Низкие тучи над яйлой предвещали дождь к вечеру, даже гремел отдаленный гром. Мы спешили, и в другие пещеры не решились спускаться. Только взглянули на одну из самых глубоких шахт на Украине – Нахимовскую. «Минус 395 метров, вглубь земли», - присвистнул турист Саня, посмотрев на кадастровую табличку возле входа в провал. Видели по пути еще Шахту Мира, пещеру имени Н.Кастере, Эгиз-Тинах, Арбузную Корку… По поводу последней сильно горячился Толстов: «Это же надо так назвать пещеру! А есть еще Аппендицит… И в кадастр так внесли, на табличках написали. Нет красоты в названиях…». Любовь его к полостям внутри матушки Земли безмерна. И даже в названиях ему слышится музыка сфер… Наверху очередной горки с относительно небольшой высотой по карабийским масштабам, 1000 метров над уровнем моря, стоял каменный тур с воткнутой в него палкой. На верху этого шеста – череп лошади пустыми глазницами жутковато озирал просторы яйлы. А сразу снизу, в каком-то десятке метров – огромный провал, веющий холодом. Пещера Большой Бузлук, 81 метр в глубину, диаметр воронки около двадцати метров… Сразу обратим внимание на название крупнейшей ледяной полости. На кадастровой табличке у начала спуска выбито «Большой Бузулук», но во многих краеведческих работах, и в речи спелеологов сокращается до Бузлука. На некоторых картах еще именуется Биюк-Бузлук или Бузлук-Коба. Если обратиться к словарю крымской топонимии, узнаем, что все названия приемлемы, ибо с тюркских наречий «бузлук» - ледник. А льда в пещере действительно много даже после жаркого лета этого года. Спускались мы в Бузлук как истинные спелеологи – Толстов надел на всех обвязки, закрепил тросовую лесенку, стоял на страховке. Стенка воронки хотя и невысокая, метров шесть, но скользкая от влаги. Из самого мрака пещеры валил голубоватый туман, это таял лед. Внизу оказалось грязновато, и чуть скользко на мокрой глине. Но мы без проблем спустились к огромным ледяным столбам. Издали ледяные натеки выглядели небольшими, но вблизи… Многометровые языки льда выступали из малейших трещин в скалах, являя собой сталактиты и сталагмиты, целые ледяные дворцы и храмы. «Возраст льда тут не менее пятидесяти лет», - рассказывает Толстов. Но каждый год в воронку наносит еще снега, заполняя почти всю пещеру. Вот и объем льда каждый год разный, площадь же ледяной страны иногда более 1000 квадратных метров. Ноги от постоянного хождения по промерзшей глине и языкам льда уже заметно начали замерзать. Но красоты подземного ледяного царства звали, фотоаппарат щелкал не переставая. Это потом заметил, что в тумане от тающего льда все снимки становятся мутноватыми. Но от вспышки ледяные столбы на миг обретали свой голубоватый цвет, с желтыми вкраплениями камешков. Красиво… Но прохладно, едва выше одного градуса… А наверху ярко светился вход в воронку, едва выделялся желтизной кроны бук, растущий на верхней площадке карстовой полости. Там был целый мир – света и цвета, звуков и запахов, мир людей и машин. А в Большом Бузлуке стояла негромкая капель, темнота прятала краски, клыкастые тени вставали на фоне ледяных столбов. Истинное королевство Снежной Королевы. Именно такое, а не ослепительно ледяное, я теперь не верю Андерсену… Володя не дал нам залезть еще глубже – там подо льдом еще колодец в девятнадцать метров. На его дне – целый ручей от растаявшей «водной тверди». Но его не слышно – глубоко. Но холодом оттуда тянет, поеживаюсь даже в теплой безрукавке. Надо выбираться, а то вдруг дождь хлынет наверху, сюда и потекут потоки. Бр-р-р… Подъем удачно преодолели, выбрались по лестнице Толстова. Выкарабкались и из воронки. Нет, солнце не светило, низкие тучи ползли над Караби. Но так ярко стало в мире! И тепло, хотя градусов было около десяти. Пошли назад по отрогам карабийских холмов и воронок, вскоре согрелись. По пути встретили большую группу молодых людей. Туристы, пришли посмотреть на пещеры Караби-Яйлы. Из Херсона, Харькова, Воронежа… Стали лагерем, и бродят по нагорью. В Бузлуке еще не были. Идите, вон там такие-то ориентиры. Пока не наступила карабийская зима, ветреная и снежная. Заметет она воронки карстовые, набьет снега и в Большой Бузлук. Спрессуется этот снег, превратится в лед от оттепелей. И снова начнет таять все жаркое лето. Но не растает весь никогда. Не даром еще в 1785 году известный ученый и путешественник Карл Иванович Габлиц в своем «Физическом описании Таврической области по всем трем царствам природы» назвал пещеру «величайшей ямой», где «весь год лед не исходит». Сергей ТКАЧЕНКО
